Betray

Пока к выходу готовится перевод второй части интервью с Seein Red, предлагаю вам заценить запись еще одних старых голландских хардкорщиков Betray. Эта стрэйт эдж банда не была такой популярной, как например Mainstrike или Reaching Forward, да и за свое недолгое существование (1990 – 1991 гг.) они отыграли всего несколько концертов и выпустили одну семёрку, но думаю, с их творчеством ознакомиться все-таки стоит, так как в этой стране в те времена, говна, как мне кажется, не делали.

1990 – Betray EP

http://www.mediafire.com/?pw5gkldxfsz4kgo

Interview with Seein Red

Короче, тут я обычно пишу пару слов о группе, интервью с которой размещаю ниже, но ничего шедеврального на ум не приходит, поэтому буду совсем краток. Для голландского хардкора Seein Red – легендарная команда, которая существует с конца восьмидесятых и за это время выпустила самое большое количество записей, точное число которых мне неизвестно. Про их музыку нельзя сказать, что она подает нам сигналы, «как маяк сквозь морской шторм» и их песни не «разворачиваются как будто послание, принесенное волнами», они простые, короткие и про политику. Всем участникам группы уже за сорок, и им есть чем поделиться и что рассказать. Совсем скоро они отыграют свое последнее шоу, поэтому я решил отметить это грустное событие в своем блоге. На вопросы отвечали Пауль(гитара и вокал) и Ёс(бас-гитара, вокал). Интервью довольно старое (было взято в 2007 году для зина Give Me Back), но интересное! Надеюсь, когда мне будет столько лет, сколько этим мужикам, я буду таким же.

GMB: Вы все начали играть в панк-группах, когда были еще подростками. Сейчас вам всем уже за 40, но вы до сих пор активно поддерживаете DIY принципы. Что заставляет вас оставаться активными по прошествии такого количества времени и двигаться дальше? Почему именно панк?

Paul: Для нас всех Seein Red, а до этого Lärm, всегда была очень важной частью нашей жизни, которая связывает меня, Ёса и Олава вместе на протяжении последних двадцати лет, и эта связь, определенно, поддерживает огонь, который горит внутри нас. Но помимо этого нами движет горячая любовь к диайвайному панк-року. Эта музыка поразила наши умы и сердца еще в 1977 году, когда мы услышали её впервые, и с тех пор эта любовь никуда не делась. Мы стояли у истоков DIY культуры в Европе, и видим сейчас, насколько далеко все это зашло. Постоянно появляются новые панк-группы, независимые лейблы и дистрибьюции, люди, которые делают отличные зины, снимают кино, пишут и сочиняют стихи и т.д. Все это вдохновляет нас, и мы гордимся тем, что являемся частью этого сообщества. Это не значит, что все эти 30 лет были целиком и полностью наполнены радостью и весельем, нет. У нас были свои взлеты и падения, кого-то мы любили, кого-то ненавидели, кто-то также любил и ненавидел нас, но, оглядываясь назад, положительные моменты перекрывают весь негатив. Для нас уже давно не стоит вопрос «оставаться в панке или нет», потому что он стал такой важной частью нас самих, что мы не променяем эту часть ни на что. Кроме того, мы все еще чертовски злы, идеалистичны и упрямы. Уйти - значит сдаться, а сейчас, после событий 11-го сентября, когда половина мира живет и бредит «войной с терроризмом» и продолжает верить в ту чушь, которую скармливает им масс-медиа, у нас нет намерений сдаваться.

Jos: Я думаю, что все потому, что панк стал неотъемлемой частью меня самого. Для меня это не просто фаза подросткового бунта, а то, во что я верю, и я решительно поддерживаю любые начинания в этой сфере. Конечно, за эти годы я изменился, вы можете назвать это «преодолением пути». Тем не менее, панк-культура является для меня очень большой ценностью. Панк это то, что сделало меня тем, кем я являюсь сейчас.

GMB: Изменились ли отношения между вашей группой и аудиторией на шоу за эти годы? Не скучно ли вам, когда вокруг одна молодежь? Вы все еще чувствуете связь с залом и его поддержку, когда играете?

Jos: Конечно, в большинстве случаев между нами, и теми, кто нас слушает значительная разница в возрасте. Иногда меня охватывает странное чувство, когда я играю в зале перед огромной толпой подростков, но с другой стороны, возраст тут не играет такую уж важную роль. Seein Red довольно прямолинейная группа. Мы так решили, и не хотим отступать от этого. Поэтому мы пишем тексты, в которых есть только черное и белое, нет середины. По крайней мере, благодаря этому люди начинают обсуждать их и/или спорить с нами. Конечно, отношения между нами и публикой на шоу изменились. Как я уже сказал, я чувствую себя немного странно, когда играю в зале, где большинство пришедших младше нас в несколько раз, и я с уверенностью могу сказать, что точно не ощущаю никакой связи с теми, кто приходит на шоу, чтобы просто нажраться и вести себя как мудак. К счастью, есть еще достаточное количество людей, которые приходят не просто так. В кругу таких людей я чувствую себя наиболее комфортно. Для меня шоу это намного больше, чем пространство для общения. Не поймите меня неправильно, я очень люблю общаться, причем много, и я думаю, что это действительно очень важно. Но панк не должен ограничиваться этим.

Paul: Я не думаю, что отношения сильно изменились. Может быть, это потому, что европейская панк-сцена сильно отличается от сцены в США, если говорить о разнице в возрасте. Здесь на концерты всегда приходили как старые, так и молодые панки. А может быть, мы просто уже так давно играем, что уже не замечаем особой разницы. В любом случае, если мы играем шоу, это не значит, что «дедушки играют для внуков». Это далеко не так. Я все еще чувствую связь с теми, кто поддерживает нас. Многие подходят к нам после шоу не только сказать, какая мы «крутая» группа. Многие действительно заинтересованы тем, что Seein Red политизированная группа. Совсем недавно Олав ездил в Амерсфурт, наш родной город, и там к нему подошел парень лет 17 и сказал: «О, ты барабанщик Seein Red! Я был на вашем шоу несколько недель назад, и действительно начал задумываться о том, что вы говорили. Я думаю, что вы правы, когда критикуете капитализм. С того момента я тоже гораздо критичнее стал относиться к капитализму». Ты понимаешь, наша музыка действительно меняет сознание людей!

GMB: Создается такое ощущение, что панк по большей части сосредоточен на силе и потенциале молодежи. Как вы думаете, влияет ли это на то, как долго мы чувствуем себя своими в собственном сообществе?

Jos: Я бы не сказал что молодежь более инициативна, или в них больше потенциала, чем в таких как мы. Дело не в возрасте, а в духе. Иногда я вижу двадцатилетних ребят, которые мыслят и действуют намного адекватнее, чем люди моего поколения. Не думаю, что сосредоточение всего внимания на потенциале молодых делает наше сообщество особенным. Я думаю, особенность панк-сообщества как раз в том, что тут есть место всем и все равны. Это печально, но даже в панк-сообществе есть свои стандарты и правила и многие думают, что это отличает его от общества, но, к сожалению, такой панк является просто его отражением.

Paul: Опять же, здесь, в Европе, я вижу больше исключений из правил. По крайней мере, я могу опереться на свой опыт. Мне 46 лет и я уже чертовски стар для панка, но есть еще куча людей, кому за тридцать и за сорок, и они до сих пор активны в андеграунде. Панк никогда не заканчивался одной только музыкой, и можно видеть, как множество старых панков выходит за рамки музыки и занимается множеством других дел. Может быть вы не видите их на концертах, и вероятно, они не так уже увлечены музыкой, но это не значит, что их нет. Они все еще активны, но в других сферах, которые не обязательно связаны с панком или хардкором. А может быть, это естественный процесс, который поднимает людей на какой-то новый уровень. Лично я никогда не чувствовал себя отчужденным от панк-сообщества. Наоборот, в свои 46 я чувствую себя довольно непринужденно. Так что, скорее всего это зависит не от возраста, а от внутреннего мироощущения.

GMB: В настоящее время количество записанных вами песен уже перевалило за пятьдесят. У вас когда-нибудь возникали проблемы с поиском тем, о которых вы хотели бы написать? Как думаете, есть ли песни, которые уже не актуальны в наши дни?

Paul: На самом деле, я никогда не испытывал подобных проблем. И, как ни странно, сейчас я пишу намного больше текстов, чем когда-либо. За последние 3 месяца я успел написать 22 новые песни. Может быть это потому, что мы живем в достаточно сложное время. Люди до сих пор живут событиями 11 сентября и не хотят включать мозги. Это очень злит меня и заставляет искать новые ответы, почему все складывается именно так. Это я стараюсь отразить в своих песнях, которые и являются одним из способов высказать свое мнение и выплеснуть злость. Некоторые песни естественным образом уже не актуальны, но это вполне нормально, когда ты затрагиваешь в них актуальные темы. Когда мы начинали играть панк-рок, в разгаре была холодная война и это была эра Рейгана и Тэтчер. Апартеид в Южной Африке и т.д. Было достаточно тем, которые волновали нас. Но мы застали и конец этой эпохи, поэтому некоторые наши старые песни перестали быть актуальными сами собой. С другой стороны, когда в прошлом году мы сделали реюнион Lärm, мы увидели, что достаточно много старых песен до сих пор не потеряли своей значимости. Я хочу сказать, что может быть холодная война и закончена, но сегодня мы имеем дело с войной с террором и кучей подобного дерьма. Кроме того, такие проблемы как расизм, сексизм, гомофобия, бедность, загрязнение окружающей среды, наемное рабство и т.д. до сих пор никуда не делись с повестки дня и я уверен, что пока мы не сможем избавиться от них внутри нашего сообщества, нам нечего рассчитывать на то, что ситуация в мире изменится к лучшему.

GMB: Вам не кажется, что вы до сих пор кричите со сцены о тех же проблемах, о которых кричали 20 лет назад и что за все это время ничерта не изменилось?

Jos: В какой-то степени так и есть. Но за последние годы моя «борьба» перешла скорее на внутренний уровень. Сложный вопрос.

Paul: В твоих словах есть доля правды. Единственная разница между мной сегодня и мной двадцать лет назад в том, что тогда я был более наивным и все казалось намного проще, чем сейчас. Я действительно думал, что воздух пропитан революционным духом и что мы способны изменить мир очень быстро. Теперь, когда я стал старше, я стал более реалистичнее смотреть на вещи. Я стал понимать, что борьба за революционные изменения очень долгий и сложный путь, который можно пройти только будучи очень стойким и, прежде всего ответственным человеком. Я хочу сказать, что есть много организаций или движений во всем мире, которые борются за лучший мир и некоторые из них существуют, кажется, уже целую вечность. Возьмем хотя бы пример коренного населения Америки или чернокожих в вашей собственной стране. Для того чтобы что-то реально изменилось, требуется очень много времени. Но это не значит, что мы должны опускать руки. Надо чтобы эта борьба стала частью нас самих, даже если это означает, что нам придется бороться не один десяток лет. По крайней мере это лучше, чем просто взять и закрыть глаза на все происходящее вокруг нас.

GMB: Часто складывается такое ощущение, что люди в пределах хардкор-сообщества придерживаются тех политических взглядов, о которых говорят их любимые группы, причем просто потому, что им нравится музыка этих групп. Как думаете, какой путь лучше использовать, чтобы заставить людей задуматься над теми или иными проблемами?

Jos: Мне кажется это зависит от того, чем человек интересуется. Например, меня может совсем не тронуть антивоенная песня, но это не имеет никакого отношения к намерению группы, которая сделала эту песню.

Paul: Не думаю, что для этого есть какая-то определенная формула, но по крайней мере мы стараемся все делать так, чтобы аудитория не чувствала себя чертовой губкой. Мы стараемся избегать говорить людям что им нужно делать, а что нет. Мы скорее пытаемся озадачить человека и сделать так, чтобы он сам нашел ответы. Панк шоу может быть хорошим инструментом для этого, но мировые проблемы не прекращаются у дверей места, где оно происходит. На самом деле, хардкор-панк сообщество это тот же окружающий нас мир, только маленький. Тут действуют те же самые принципы решения вопросов с помощью силы и существуют свои репрессивные механизмы. Таким образом, мы стараемся как бы достать зеркало и сказать: смотрите, что происходит вокруг вас! Конечно, это не всегда работает но, по крайней мере, такие темы на коцертах Seein Red прокатывают не хуже других и всегда вызывают реакцию аудитории, не важно, положительную или отрицательную. После наших концертов всегда существует какая-то дискуссия, поэтому я думаю, что мы не оставляем людей без пищи для размышления.

GMB: За последние 30 лет панк пережил многочисленные изменения. Эти изменения коснулись музыки, стиля одежды и других сфер. Исходя из вашего опыта, как думаете, насколько циклично все это происходило и в какую сторону панк будет развиваться дальше?

Paul: В основном все развивается циклично. В 1975-1978 гг. панк-движение было олицетворением новых идей и все это привело к тому, что возник хардкор. С ним пришел новый стиль музыки, одежды и какие-то другие компоненты. В принципе, после этого все новшества были связаны по большей части с изменением скорости музыки или скрещиванием с другими стилями (например, с металом, инди-роком, джазом, хип-хопом и т.д.). По правде сказать, я не знаю что еще оригинального можно придумать сейчас, когда панк-культура существует вот уже 30 лет. Меня не перестают удивлять те группы, которые до сих пор появляются и продолжают вытаскивать хардкор-панк на новые уровни. Но, несмотря на то, что я сейчас сказал, я все-таки продолжаю фанатеть от простого, быстрого, сырого и энергичного хардкора. И, глядя на себя со стороны, могу сказать, что большая часть из того что я писал для Lärm и сейчас пишу для Seein Red, это смесь влияний и риффов, которые я краду у моих любимых групп...так что я ничерта не оригинален.

Jos: Изменения наверняка происходили циклично, благодаря чему, в какой-то мере, все стало более профессиональным. На днях я переслушивал свои старые записи и уверен, что многое из того что я играл тогда, некоторые могут расценить как нечто второсортное, потому что мой уровень действительно был невысок. Но для меня качество никогда не играло большой роли. Главное - энергетика!

GMB: Вы говорили, что пишите простые и прямолинейные тексты, чтобы они были понятны для всех. Считаете ли вы, что в современном хардкор-панке существует тенденция специально писать тупые тексты, чтобы скрыть отсутствие умения писать что-то вменяемое?

Jos: Я могу сказать кратко. Я ненавижу группы, у которых песни раз в 10 длиннее, чем объяснения к ним. В прошлое воскресенье мы говорили об этом с Олавом и он сказал, что таким группам нужно петь о цветах или типа того. Я не могу не согласиться с ним.

Paul: Ну не знаю, тенденция это, или они делают это нарочно. Может быть у них тупая жизни и от того они пишут такие тексты, кто знает? Это правда, что есть панк-группы, которые вообще не умеют говорить, несмотря на то, что сейчас столько всего происходит. Новая запись Брюса Спрингстина будет вероятно намного полезнее, чем записи некоторых современных панк-групп. Но опять же, я в основном слушаю группы, которым действительно есть что сказать, такие как Bullets in, The Now Denial, Please Inform The Capitan This is A Hijack, F.O.P., Sin Dios, Los Crudos, Torches To Rome, Born Against, The Movement, Sin Orden, Tragedy и т.д., поэтому я мало что могу сказать о группах, про которые ты спросил. Хотя сейчас я с удовольствием послушал бы какой-нибудь гаражный панк, сырой и энергичный, типа The Rip Offs, The Zodiac Killers, Kill-a-watts, The Dirty Sweets, The Flip Tops, ну или Ramones. То есть неполитизированные группы тоже бывают вполне хороши, и я люблю их, но группе Seein Red действительно есть что сказать, и мы будем продолжать играть простой, прямолинейный и политизированный хардкор.

Продолжение следует…